Гластонбери: взгляд на легендарный фестиваль изнутри

На Гласто я была дважды. В первый раз все было очень сумбурно, почти что случайно и очень давно, десять лет назад или около того. Собственно, об этой поездке моя книга «Девушка с плеером». Во второй раз я ездила туда в прошлом году, отмечала там, можно сказать, свое тридцатилетие. Почему там? Да потому что Гласто – это абсолютно легендарный фестиваль. По слухам, совсем скоро его перенесут из традиционной локации, фермы Пилтон в Сомерсете, куда-то в другое место из-за бесконечных разногласий между организаторами и владельцами соседних ферм. Дело в том, что фестиваль проходит на территории нескольких действующих молочных ферм и каждый год он разрастается все сильнее, чему коровы не очень-то рады. В общем, надо было еще разок потоптать легендарную Гластонберийскую грязь, поспать на священной земле в палатке и попить сомерсетского сидра. Ездила я вдвоем со своим мужем, который тоже очень любит инди-рок и разделяет мои взгляды на то, что музыку лучше всего слушать вживую и чем ближе к сцене, тем лучше.

Тем, кто хочет поехать, я бы рекомендовала такой алгоритм действий. На сайте фестиваля можно пройти фоторегистрацию участника. Для этого нужно заполнить анкету (да-да, у британцев все очень бюрократично!) и приложить к ней свое фото как на визу. Это нужно для проверки службой безопасности ваших данных и вашего лица на предмет того, числитесь ли вы в разнообразных черных списках как дебошир или возмутитель общественного порядка. Через пару дней вам придет на почту подтверждение регистрации и уникальный номер. Без этого номера билет купить невозможно! И регистрацию закрывают за пару недель до дня продажи билетов.

В день продажи билетов надо встать пораньше, подготовить всю информацию, чтобы она была под рукой в уже набранном виде, если/когда вам удастся прорваться на страницу продажи, которая постоянно падает и виснет. Мы использовали два (!) компьютера, и прорваться на страницу покупки удалось только на одном из них за пару минут до того, как билеты кончились. Да, процесс нервный и сложный, но ничто не сравнится с тем чувством восторга, когда постишь в Instagram скриншот подтверждения покупки с подписью вроде «Увидимся на Гласто!». Если вам не удалось купить билет в октябре, то небольшое количество поступает в продажу весной, но это реальный мизер и тут потребуется куда больше удачи.

Важно помнить, что билеты на Гласто можно купить только у одного продавца и только в дни продаж. Билеты именные, с фотографией, отдают их по паспорту, так что продать их ней получится, а за сдачу обратно берут процент. Кстати говоря, деньги за билет снимают в два приема, что, с одной стороны, удобно, потому что не нужно отдавать кругленькую сумму сразу, но, как это было в нашем случае, может быть не здорово, если произойдет скачок курса фунта. Деньги списываются с карты, и если на момент списания нужной суммы там нет, то билет вы, увы, безвозвратно потеряете.

В стоимость билета входит кемпинг на одной из множества отведенных для этого площадок. Если есть желание, можно за отдельные деньги снять уже готовую палатку в «элитном» кемпинге, который порадует наличием душа и комфортными туалетами, что на Гластонбери несравненная роскошь и привилегия.

Далее счастливчику с билетом нужно дожить до весны и объявления лайнапа. Для меня это был не самый счастливый день, потому как хэдлайнерами в 2016-м были заявлены имена хоть и популярные, но не столь любимые мною, как например, коллективы, выступавшие там в предыдущие года.

Визу я делала в мае, приложила к анкете распечатанный билет на Гласто, и никаких вопросов ко мне не было, а на границе был очень веселый разговор с офицером паспортного контроля, который нам по-доброму позавидовал и пожелал повеселиться от души.

Ну и еще немного рубрики «бабушкины советы»: надо иметь с собой теплую непромокаемую одежду, резиновые сапоги, фляжку для питьевой воды, палатку и все необходимое для пятидневной жизни в грязи. И, конечно же, блестки и стразы для лица в больших количествах.

Музыка тут разная, от кантри до рейва, каждый год бывают сюрпризы и особые гости, не заявленные в программе. Гласто – это как показательный тест для артиста: ничего не скроешь, ничего не сгладишь – как есть так есть. Было несколько групп, услышав которые вживую, я просто перестала их слушать. И дело не в звуке: звук там просто отличный.

Особенно понравится на Гласто «ночным жителям», любящим плясать до рассвета – почти каждый год выступают с сетами Марк Ронсон, Идрис Эльба и другие невероятные артисты. Главное – рассчитать силы и остаться в сознании до 2-3 ночи.

Публика самая разная, от безумных тинейджеров в костюмах аниме до молодых родителей с грудничками в звукоизолирующих наушниках и пенсионеров-хиппарей. Попадались безумно веселые компании, одетые как на маскарад. Попадались и классические британские гопники «чавс». Большинство весьма доброжелательны.

Организовано все по-британски: нужно быть готовым подождать и постоять в очереди. Все цивилизованно и организованно, но время на туалет, покупку еды, подзарядку телефона и т.п. нужно отводить с запасом.

Отдельным пунктом хочется отметить грязь. Очень много грязи. Не мусора, а именно грязи и слякоти. Это особенность места, тут организаторы бессильны. Но патологическому чистюле на Гласто будет тяжко.

Как я уже упомянула, хоть хэдлайнеры в 2016-м и были топовые, лично я к этим артистам равнодушна. Сейчас полетят камни, но ни Muse, ни Adele, ни Coldplay в число моих любимых артистов не входят. Я очень насладилась выступлениями Grimes, BMTH, Catfish and The Bottleman, Tame Impala, Деймона Албарна и еще многими другими сетами. Ну и, конечно, порадовали как всегда милейшие Foals и Two Door Cinema Club. Мне запомнился трибьют Дэвиду Боуи от композитора Филиппа Гласса. Старички ZZ Top и ELO зажгли самым настоящим напалмом.

Когда мы пошли смотреть New Order вместо Адель, наш выбор был вознагражден случайной встречей с самим Рамзи Болтоном, который стоял под дождем в ковбойской шляпе, мило обнявшись со своей девушкой. А ранее в тот день мы столкнулись на поляне народных ремесел с божественной Тильдой Суинтон в длинном плаще как у Назгула.

Похож ли Гласто на другие фесты? На другие британские – возможно, публикой. Но нигде больше я не встречала этой атмосферы истинно хиппарской расслабленности и пофигизма. На минутку, в те редкие моменты, когда из-под туч проглядывает солнце, даже веришь, что на дворе лето 1969 года и ты на Вудстоке.

Безусловно, Гласто легендарен. У него ни с чем не сравнимая богатая история: как и у фестиваля, так и у самого места его проведения. Это друидская святыня, действующий храм, ставший потом домом для средневекового аббатства, где, по легенде, хранится чаша Грааля. Земля под ногами просто заряжена! Но год от года фестиваль теряет свою изюминку и сильно коммерциализируется, а билеты все дорожают и дорожают. Я понимаю, что люди разные и вкусы разные, но все же на рок-фестивале не ждешь увидеть выступление Канье Уэста или Майли Сайрус. Мне кажется, эпоха Гласто стремительно подходит к концу и он превращается если не во франшизу, как Coachella или Lollapalooza, то в коммерческое предприятие точно. А если его действительно перенесут с того волшебного места, где он проходит сейчас, то половина очарования будет утрачена навсегда.

Поеду ли я на Гласто снова? Сейчас мне кажется, что вряд ли, но я не загадываю. Кто знает, может я захочу отметить свое сорокалетие пятью днями в палатке под дождем, по колено в грязи, вспоминая прекрасную бурную молодость. Но, повторюсь, несмотря на обилие и многообразие, в лайнапе 2016-го не было ни одной группы, которую я вот прям люблю-люблю. Если бы фест закрывали не ванильные Coldplay, а, например, огненные Kasabian или супер рок-н-ролльные The Libertines, мое мнение было бы другим.

Был два раза, в 2015 и 2016 году. Давно мечтал туда попасть: по многочисленным отзывам, это очень известный музыкальный фестиваль, ему более 40 лет, в Англии о нем знают все. В мире больше нет таких фестивалей, билеты на которые распродаются меньше чем за час. Поехать предложила девушка.

Билеты продаются в октябре, а сам фестиваль – в июле. К моменту продажи билетов про лайнап ничего неизвестно. Купить очень сложно: сайт сразу же падает, его приходится постоянно обновлять. Своеобразная лотерея. В этом году, например, купить билеты не получилось. Одновременно можно купить до шести билетов, и для этого нужно предварительно зарегистрироваться. Регистрация открывается сразу после фестиваля и закрывается за неделю до дня продажи. Билет можно сдать до апреля, когда обычно проходит перепродажа возвращенных билетов. Помимо этого, после покупки билета можно забронировать предустановленные палатки на прилежащей закрытой территории. Мы оба раза бронировали такой тент.

Добраться до фестиваля можно на автобусе или на поезде. Минус поезда в том, что после него приходится отстоять очередь, но это комфортнее, так как на автобусе можно попасть в пробки на подъезде к фестивалю. Но даже там можно купить местного сидра, перекусить и послушать музыкантов.

Принципиальное отличие Гластонбери в том, что он проводится на ферме, вдали от крупных городов. На пять дней ты попадаешь в отдельный мир с большой территорией, на которой постоянно что-то происходит. На протяжении всего фестиваля тебя не покидает ощущение, что ты постоянно что-то пропускаешь. Так и есть: везде не успеть.

На территории более пятидесяти сцен: от основных, как Pyramid и Other, до крошечных в секретных барах, которые не отмечены на карте. Некоторые секретные места открываются только ночью, и можно увидеть людей с фонариками которые их ищут. Помимо этого, на территории спрятано множество «пасхалок»: например, в лесу на окраине можно найти каменного дракона.

Днем выступают музыканты. Первое выступление – в 11 утра, хэдлайнеры заканчивают в районе 12 ночи. На этом все не заканчивается: открываются ночные зоны, где можно услышать разных диджеев. Их строят на территории каждый год, и тематика меняется, в основном они отличаются протестным характером в отношении общества потребления. Мне запомнился бар размером три на три квадратных метра, который находился за одной из неприметных дверей и где помещалось пять человек и диджей. Отдельно нужно упомянуть сцену Arcadia: это гигантский механический паук, пышущий огнем, в районе глаз которого находится пульт диджея. Там же раз в день проводится отдельное постановочное шоу с эквилибристами и большим количеством огня.

На фестивале издается своя газета. Она печатается на старой типографской машине середины XX века, и из нее можно узнать, что произошло и чего ожидать на фестивале. В 2015-м Джарвис Кокер написал колонку-обращение к Флоренс, чтобы подбодрить ее как хэдлайнера фестиваля.

Днем музыкой все тоже не ограничивается. Есть отдельные территории фестиваля, посвященные театру и цирку, а также всевозможные мастер-классы. В Green Fields, например, можно научиться метать топор или вытесать колонки из камня. Однажды мы забежали в цирк и никак не могли оттуда уйти. Там выступают лучшие труппы со всего мира. В театре мы как-то попали на Сэра Джона Купера Кларка.

Выбирать приходится сразу. Менять сцену в середине выступления нет никакого смысла: слишком большие расстояния. Везде отличный звук, как бы далеко ты не стоял, и все отлично слышно. Мне очень запомнилось выступление Florence and the Machine, которая заменяла Foo Fighters и оказалась отличным хэдлайнером.

LCD Soundsystem замечательно отыграли финальный сет уикенда в том году, когда все ушли слушать Coldplay. M83 очень понравились, но во время них все пошли на Adele. Запомнилось выступление Sleaford Mods. В 2016 году во время фестиваля проходил референдум по выходу Великобритании из ЕС, и мы узнали о результатах от Деймона Албарна, который выступал с Сирийским оркестром. Среди посетителей фестивалей популярным способом проведения времени является перемещение между сценами без конкретной цели, чтобы послушать малоизвестные команды.

Все хорошо организовано, учитывая масштабы задачи. После этого особенно грустно посещать небольшие фестивали типа Пикника Афиши, где организация гораздо менее продумана. Атмосфера очень дружелюбная, расслабленная, вокруг преимущественно приятные люди, все друг другу помогают. Многие готовятся к фестивалю, делают костюмы. Люди не прочь посмеяться над собой, и даже полицейские добавляют к форме крылья феи и волшебные палочки.

Погода там постоянно меняется, и без дождя чаще всего не обходится. Поскольку это ферма, после первого же дождя под ногами десятков тысяч людей земля превращается в месиво. Для кого-то это лишний повод для веселья: в последний день мы встретили группу людей в костюмах свиней, которые с удовольствием валялись в грязи. Под ливнем стоять не очень приятно, но можно согреться горячим сидром с бренди.

Можно провести время очень по-разному. Гластонбери – это далеко не только музыка, и это самое главное, что отличает его от всех остальных фестивалей. Все находят совершенно уникальные впечатления.

Всегда хотела туда попасть и добралась-таки в 2015-м. Сначала я собиралась поехать одна, потому что никого невозможно было заставить, но в итоге двух друзей я все-таки уговорила.

Я купила себе билет еще в октябре. Сначала ты оплачиваешь депозит (50 фунтов), а весной – остальную сумму. Билеты продаются в два захода: сначала в октябре, а потом перепродажа тех билетов, которые сдают, в апреле. В среднем, по-моему, первый заход в последнее время продается за полтора часа – даже уже меньше, наверное. Нужно сидеть, выжидать время, тыкать на кнопку и обновлять страницу. Я там сидела с нескольких компьютеров и с телефона – в итоге купила с телефона.

Помимо двух основных продаж, есть еще секретный ресейл, обычно в начале мая. Моим друзьям не удалось купить билеты в апреле, и я им выцепила их именно на секретном ресейле. Его начало объявляют внезапно, время и дата нигде не публикуются. Пришлось перерыть британские форумы, чтобы понять, как это работает. Так я связалась в твиттере с человеком, который написал специальный скрипт, отслеживающий изменения на странице: если что-то меняется, приходит уведомление на почту. И вот в какой-то момент мне пришло это уведомление: продажа действительно открылась. В отличие от основных продаж, страница открылась без вылетов и зависаний, я трясущимися руками ввела всю информацию и таки купила билеты.

Мы сначала остановились в Лондоне на несколько дней, а оттуда поехали на автобусе – их организовывал мам фестиваль. К организации вообще не придраться: все идеально. Хороший кемпинг: можно было найти тихое место, где можно нормально спать. Других вариантов, кроме кемпинга, особо нет, потому что там нет поблизости никаких больших городов. Везде очень много раковин, где можно набрать питьевую воду или умыться, и туалетов. У меня подруга потеряла там телефон – его нашли и вернули. Первые несколько дней было солнечно и тепло, а потом, когда пошел дождь, началась грязь, а мы не взяли с собой никаких сапог и сразу начали бегать в панике. Но там все можно купить. Мы очень быстро все купили – и никаких проблем. Наоборот, даже было весело ходить по этой грязи.

Впечатления от Гластонбери прекрасные. Это, наверное, лучшее, что со мной произошло. Первыми, кого объявили в том году, были Foo Fighters, но их в итоге не было, потому что Дейв Грол, к сожалению, сломал ногу. Я на них хотела больше всего. Там три основных концертных дня, а в первые два дня концертов нет, только на клубных или маленьких сценах. Было много временных конфликтов: хотелось очень много на кого сходить, но приходилось как-то выбирать. В пятницу мы сходили на The Libertines, на Флоренс, на Motörhead и что-то еще – уже не помню. В субботу ходили на Suede, они были на John Peel Stage. Самое запоминающееся для меня – это, наверное, Franz Ferdinand и Sparks. Я очень хотела на них. Я была на Патти Смит: туда приехал Далай Лама, и она на главной сцене поздравляла его с днем рождения, было очень здорово. Ну и много всяких маленьких сцен, мимо которых мы случайно проходили и останавливались.

Я бы с удовольствием съездила еще и хотела в этом году, но у меня диплом, поэтому не попадаю, к сожалению. При первой возможности обязательно поеду еще.

Я ездила один раз, в 2011 году. В то время я работала арт-директором в веб-студии в Москве и создавала сайт для театра «черноеНЕБОбелое». Этот театр ездит на Гластонбери каждый год. Обязательное условие: они должны делать премьеру, то есть спектакль будет первый раз показан на Гластонбери. Мы хорошо подружились с режиссером и с актерами, и, когда возник вопрос, что они снова едут, я говорю: «А почему вы все едете, а я-то не еду?» Они такие: «А действительно!»

И я поехала туда в статусе фотографа: я снимала спектакль, их жизнь в свободное от работы время и все то, что происходит вокруг. Я была наслышана о самом фестивале: как раз эти мои знакомые много всего рассказывали. Когда я узнала, что все это будет происходить, я загорелась этой идеей. Если бы они просто поехали куда-то на гастроли по Европе, я бы, может, еще и подумала. А тут прямо да-да, я хочу, поехали. От меня нужно было только прийти в нужное время в посольство с своим паспортом и отпечатками пальцев.

На Гластонбери строгое разделение: либо вы гость, который покупает билет и приезжает на три дня, либо вы устроитель, который приезжает на семь дней. Устроители живут на своих закрытых территориях, куда можно проезжать на своих машинах. У нас был автобус со всем оборудованием, мы везли с собой сложные декорации для спектакля. Нам выдали палатку, такой тент, как где пиво у нас продают летом; крытый, но все равно палатка палаткой, то есть на улице. Больше всего меня поразило то, что я, оказывается, могу жить в палатке неделю.

Условия жизни устроителей сильно отличались. У тех, кто приезжал туда просто посмотреть все это и погулять, все санузлы – это как в пионерлагере в нашем детстве, дырки в полу – и все. Душ примерно такой же тоже – какая-то лейка на улице. А в зоне устроителей были приличные такие душевые кабины, целые душевые автобусы. Люди были очень дружелюбны. Стоишь в очереди утром помыться, и все друг с другом советуются, что-то обсуждают, куда мы пойдем, что мы посмотрим.

Наш спектакль был в 12 ночи, и все остальное время я была, в принципе, свободна. Режим у нас был дикий. С 9 до 6 утра везде происходят развлекаловки, и там очень много зон. Одна зона, допустим, для рок-музыки, другая зона – для электромузыки, третья – для диджеев, в четвертой фильмы показывают. Обойти даже за день это все очень сложно, и мы ходили везде с 10 утра – и до 6 утра, то есть мы спали 4 часа в сутки. И это при том, что у нас была команда, которая там еще и работала! И все равно никакой усталости не чувствовалось.

В том году хэдлайнерами были U2, Coldplay и Beyoncé. Я попала, но места там занимали даже не с утра, а с ночи, то есть посмотреть на тех же U2, которые выступали в жуткий холод и дождь, можно было только сильно издалека. Я пропустила Hurts, и это была странная ситуация. По соседству оказалась знаменитая команда французских гимнастов, и они тоже ездят по миру. Случайно слышу: идет такой французский рэпчик из одного шатра. Думаю, зайду, гляну, что там. Захожу – настолько они меня заворожили своим выступлением, что я забыла про все. Потом на время смотрю, а я не успела. Те выступали вообще в другой части, нужно было километра два, наверное, идти. И я так расстроилась – думаю, будильник надо было ставить.

По всему фестивалю ходят люди в образах. Они выходили как раз из нашей зоны. Выходишь утром и видишь: прямо парад идет. Пока все без образов, но только за порог – все, начинается шоу. Мне очень нравилось наблюдать эту метаморфозу. Был какой-то пианист: у него пианино ехало, а он сидел верхом и играл. Еще есть чисто современное искусство, и там строят искусственный разрушенный город, который как музей.

Мне понравилось, что там много детей. Туда приезжают со специальными колясками, к которым приделаны колеса как от трактора, чтобы в грязи этой проплывать. Всех пропускают, никаких скандалов нет. Целая зона сделана именно для детей. Их там бесплатно раскрашивают аквагримом, есть песочница размером с небольшое футбольное поле, где одни дети тусуются и одни папы – ни одной мамы там не увидела. Можно отдать своего ребенка, и аниматоры будут весь день его развлекать. С нами была маленькая девочка (5 лет), она ходила на курсы пилотов экстремально низких высот. Ей давали шлем и куртку, они по полю бегали-бегали, и в конце им выдавали сертификат. Она счастлива была до невозможности.

Ситуация демократичности, которую хиппи придумали в 70-х, там до сих пор жива. Люди, когда уже уезжали обратно, просто бросали палатки и все свои вещи и шли налегке. Целое поле забросано палатками, складными стульями, надувными матрасами, сапогами, едой. Мы нашли спортивную сумку, полностью набитую непочатыми банками сидра. Все это бросается, и остальные – я их называла мародерами – идут подбирают, а следом идет полоса волонтеров-уборщиков, которые все закидывают в машины. Через три дня там опять поле и опять пытаются пастись коровы. Пытаются, потому что там реально все перетоптано в грязи, и никакой травы уже не остается. Но это меня тоже поразило, само это отношение, которое я редко вижу в России: когда происходит вакханалия, а потом все так убирается, и при этом вся эта вакханалия очень интеллигентная выходит.

Когда я вернулась, мне в следующий год было очень сложно ходить на концерты, в Москве и вообще в России. На Гластонбери атмосфера всеобщей дружбы и безопасности: и полиция там постоянно, и за детьми присматривают, и работники вокруг, волонтеры, ты можешь подойти к любому, и тебе помогут, там и страховка, и врачи. Вокруг грязь, непонятно, кто под кайфом, кто пьяный, но при этом люди настолько дружелюбные, спокойные. У меня даже сложилось такое впечатление, что если кому-то на ногу наступишь, то перед тобой же извинятся.

Нестрашно там быть. Я, девушка, приехала и часто гуляла там ночью одна по всей территории, и мне было нестрашно. Мне было интересно, и я чувствовала себя абсолютно в безопасности. Одеваются там, естественно, кто во что горазд, и при этом тебя поощряют в том, чтобы ты выделялся. Атмосфера такая, как будто ты приехал в гости и ты всех знаешь. Как будто какая-то общая вечеринка.

И по тому музыкальному, информационному содержанию там действительно настолько много всего, что я хотела приехать еще и еще. В первый раз просто реально шок – глаза разбегаются. Сейчас-то я уже знаю, куда там идти, где какие зоны, где что показывают. Я бы уже целенаправленно ходила, а так приехала совершенно неожиданно даже для себя: я хотела, но до последнего не верила, что там окажусь.

Даже за неделю, что я там была, я все равно не успела все это увидеть. В последние дни я поняла, что я уже и фотографировать больше не могу. Когда мы уезжали, у меня было столько снимков, что наш режиссер шутил: «Мы заведемся, если Катин ноутбук не разрядит нам аккумулятор автобуса».