Музыкальная пресса всегда являлась важной частью того мира, в котором живут и творят как рок-звёзды, так и музыканты статусом поменьше. До широкого распространения интернета, пожалуй, именно рок-журналы являлись главным источником информации о многочисленных группах и исполнителях. Не миновало это явление и Советский Союз. Более того, помимо официальных рок-изданий, которые стали появляться лишь в разгар «перестройки», здесь получил распространение и так называемый самиздат. В прошлой главе мы вспомнили два наиболее значимых ленинградских подпольных журнала – Рокси и РИО. Теперь же настало время поговорить и о московских изданиях. Их история не менее любопытна и увлекательна.
Зеркало
Понятно, что в 1980-е годы Ленинград в фарватере музыкальной моды шёл сильно впереди всего остального СССР, но москвичи отставать явно не хотели. Уже в марте 1981 года на базе клуба «синтеза искусств» им. Рокуэлла Кента при студгородке МИФИ выходит первый номер журнала Зеркало. Надо разобраться в этом нагромождении малопонятных слов. Рокуэлл Кент – это такой американский художник, общественный деятель, социалист, антифашист… Словом, в Союзе его уважали. А клуб «синтеза искусств» чем только не занимался: вечера поэзии, выставки, вечера джазовой музыки… Жизнь там била ключом. И в этой бурлящей обстановке родился новый журнал. Группа энтузиастов в лице Ильи Кричевского по прозвищу «Джек Уайт» (нет, не этот), Ильи Смирнова и Евгения Матусова решили делать журнал. Как его делать – вот была загадка. Ситуацию во многом спас влившийся в редколлегию Артемий Троицкий, у которого за плечами уже был немалый опыт в журналистике. Согласно проведённым опросам, «властителями дум» в московской публике в то время были парни из Машины Времени, поэтому практически весь первый номер Зеркала был посвящён этому коллективу. Троицкий принёс внушительную статью о творческом пути группы, был написан материал о визите Макаревича в клуб им. Рокуэлла Кента (и такое было, да), нашлось место и для текстов песен «Машины».
Один из вечеров в клубе им. Рокуэлла Кента
По такому же принципу строились и следующие номера: в центре был главный герой, которому была посвящена большая часть материала. Помимо «Машины», такой чести удостоились Аквариум, Воскресение и группа Сергея Рыженко Последний шанс. Помимо музыки, в Зеркале освещались и другие сюжеты. Собственно, немузыкальная часть журнала была далека от какой бы то ни было концепции: здесь можно было найти всё, что угодно: от статей о синергии до исторических исследований Ильи Смирнова.
Конец журнала Зеркало был довольно предсказуем. Он издавался как бы при МИФИ, поэтому сначала «по ушам» получил МИФИ, а уже затем институтский партком запретил издание. Зеркало обвинили в нелитованности (ещё одна реалия советской культурной жизни), низком литературно-художественном уровне и (внимание!) «чрезмерном обилии ссылок на Маркса и Энгельса». Но история на этом не закончилась – начиналось самое интересное. Создатели журнала переименовали его в Ухо и ушли в самый настоящий андеграунд.
Ухо
Об этом журнале авторитетный летописец русского рока Александр Кушнир отзывается в крайне восторженных тонах, называет его лучшим рок-изданием первой половины 1980-х годов, считая его явно недооценённым. Тем интереснее разобраться в том, что же он из себя представлял.
По сути, Ухо стал подпольным продолжением Зеркала. Название придумал Артемий Троицкий (калька с американского EAR). Поначалу создатели продолжали творить в «зеркальном» формате, практически целиком посвящая номер какой-нибудь одной группе. В апрельском номере 1982 года таким коллективом стал Зоопарк, при этом статью об истории группы написал лично Майк Науменко. Существенным отличием стало полное отсутствие «литературной части». То есть, журнал стал целиком и полностью музыкальным. В нём стали появляться хорошие переводные материалы, например, книга Ника Кона Рок с самого начала. Ещё одна сильная сторона Уха — исключительное внимание к периферийному року. На страницах журнала появляются очень дельные материалы об архангельской группе Облачный край, уфимцах ДДТ, о свердловском роке… К ленинградскому року авторы, напротив, охладели.
«Ухо» и его «преемник» — журнал «Урлайт»
Со второго номера, посвящённого панк-року, наметилась склонность редколлегии Уха к «троллингу» всего и вся. Так, весьма обильный и разнообразный материал был посвящён творчеству некой группы Золотая осень. В наличии были и репортажи с концертов, и интервью с участниками, и даже отрывки текстов песен. Всё это описывалось с неподдельным драйвом и восторгом да так, что группа угодила сразу в несколько «запретительных списков», а заодно и в энциклопедию «Кто есть кто в советском роке». Позднее к этой мистификации добавятся и другие, например, обширная статья о румынском панк-роке. Эта же тенденция продолжится и в журнале Урлайт, о котором мы ещё скажем, — в виде «интервью» с вымышленной лесби-группой Розовые двухстволки.
Увы, журнал не избежал традиционных бед советской подпольной журналистики. Первая это подковёрные интриги в редколлегии, в результате которых сначала Смирнов и компания выжили из издания Троицкого, а затем уже сам Илья поругался со всеми остальными и был вынужден набирать новые кадры. Вторая не менее традиционная и более «советская» причина – прессинг со стороны Конторы Глубокого Бурения, в результате которого с осени 1983 года журнал уходит в глубокое подполье, а в начале 1984-го и вовсе прекращает деятельность. Всего успело выйти 7 номеров Уха, при этом максимальный тираж номера составлял лишь 10 экземпляров…
Урлайт
Уйдя в глухое подполье, неугомонный Илья Смирнов не сдался. 1985 год ознаменовался для него знакомством с Сергеем Жариковым и другими музыкантами набирающей обороты подпольной группы ДК, и именно эти люди, а также однокурсники Ильи Олег Осетров и Камиль Мусин взялись за создание нового подпольного журнала. Он получил название Урлайт — в нём обыгрывалось хорошо всем знакомое слово «урла» и модное британское «all right». Альянс получился необычайно плодотворным и разносторонним – номера журнала были друг на друга совершенно не похожи. Объединяло их ощущение андеграунда, самого настоящего подполья. Журнал делался в условиях строжайшей конспирации.
Вот как об этом вспоминал Илья Смирнов: «На стадии Уха и Урлайта мы не тиражировали журнал — мы изготавливали матрицу, с которой делали несколько первых копий и раздавали их людям для размножения, а матрица уничтожалась. Расчёт был на средневековый тип распространения. Так переписывались летописи в своё время. Расчёт оказался правильным. Когда нас начали таскать в соответствующие учреждения, они так и не смогли установить, где всё это делалось». Более того, соблюдалось строжайшее правило: каждый участник журнала должен знать не более трёх сотрудников. Забавный курьёз: с уже действующим художником журнала, Александром Волковым, Смирнова познакомил Юрий Шевчук.
Редколлегия «Урлайта» за работой
Содержание соответствовало форме. Урлайт благоволил в первую очередь «подпольным» группам – «ДК», «ДДТ», «Облачному краю»… На страницах журнала едва ли не впервые должным образом было проанализировано и оценено творчество Александра Башлачёва. Кстати, именно редколлегия Урлайта в ноябре 1988 года организовала во дворце спорта «Лужники» концерт памяти поэта. К творчеству групп Ленинградского рок-клуба редакция Урлайта относилась весьма прохладно. Но главным врагом этого подпольного издания стала возникшая в 1985 году Московская рок-лаборатория. Авторы журнала справедливо указывали на порочную связь этой новой организации с горкомом партии и ласково именовали её участников «весёлыми кастратами», а функционеры МРЛ пытались срывать подпольные концерты, организовываемые Смирновым и компанией. Кроме того, рок-лаборатория лоббировала появление в «Комсомолке» статьи «Чтиво из подворотни», автор которой, некто В. Земцов, громил весь рок-самиздат. Статейка эта появилась уже в 1987 году, в разгар перестройки. В это время деятельность журнала практически сворачивается: его участники распыляют силу на работу в других изданиях, организацию концертов и фестивалей и борьбу за демократию.
В 1988 году редколлегия Урлайта возродилась в новом составе. Появилось и новое написание названия (УР лайт), и новая нумерация (указывалась параллельно со старой). Но, увы, журнал был уже не тот. Статьи о рок-музыке вполне в духе времени уживались с публицистикой на злободневные темы. Ударные силы журнала (Смирнов-Гурьев-Волков) всё больше напоминали героев басни Крылова «Лебедь, рак и щука». После выхода 6-го номера, пожалуй, самого совершенного в техническом плане, журнал покинул Илья Смирнов, которого всё больше влекли актуальные политические темы. Два следующих номера вышли уже многотысячными тиражами, но к тому моменту от андеграундной тематики почти ничего не осталось… Перспективы отечественного рока оценивались всё более пессимистично. Констатировав в предисловии к последнему номеру (начало 1992 года) смерть русского рока, журнал Урлайт канул в лету. Начиналась новая эпоха.
В заключительной главе вы узнаете о том, где в далёких 70-х в Советском Союзе можно было прочитать про Deep Purple и Led Zeppelin, как связаны Ингви Мальмстин и журнал «Красная звезда» и чем советский вариант культового издания Metal Hammer отличался от оригинального.
