Роккульт: Вы помните момент, когда из маленьких клубов вы перебрались на большие площадки?
Эдмунд Шклярский: А маленьких клубов-то и не было. Когда мы начинали и поехали по стране, это был 1987-й год, мы давали в каждом городе по 8 концертов в тысячных залах. Клубы появились намного позже, а до них мы ездили по нормальным залам.
Роккульт: То есть, у вас с посещаемостью всегда всё было нормально?
Эдмунд Шклярский: Дело в том, что в 90-х разваливались концертные организации, концерты делали молодёжные организации, и это было ужасно. Они экономили на всём, и вечно происходили какие-то накладки. А когда на местах появились люди, которые начали брать в свои руки организации концертов, и всё встало на свои места, это были уже 2000-е.
Роккульт: Была ли штаб-квартира у ленинградского Рок-Клуба?
Эдмунд Шклярский: Ну, а как же, там был очень приличный зал: единственное место в городе, в котором можно было показывать свои таланты или их отсутствие. До этого группы могли играть только на танцах за городом, приходилось и нам, как любительскому коллективу, выступать там или ехать за город, чтобы послушать другую группу. Так что нашей штаб-квартирой стал зал на улице Рубинштейна.
Роккульт: Касаемо ваших предстоящих концертов в Москве и Петербурге, это будет больше концерт или спектакль?
Эдмунд Шклярский: У нас всё ограничивается песнями, и назвать это спектаклем я бы не решился. У нас, как правило, нет слов автора и нет других атрибутов присущих спектаклю — мы всё-таки играем. Но многие песни мы стараемся раскрасить в некие дополнительные цвета с помощью шоу-элементов. В этом году у нас будут особенно интересные истории, потому что технологии идут вперёд, и мы стараемся от них не отставать. Всех секретов не раскрою, но могу сказать: если зрители думают, что это не поместится в их ДК, не волнуйтесь – в каждом городе мы отыграем полную программу.
Роккульт: Искры и Канкан отличается от предыдущих альбомов весьма доступным звуком, понятным массовой аудитории, а не только вашим старым фэнам. В чём причина такого отхождения?
Эдмунд Шклярский: Я вспоминаю интервью композитора Каравайчука, который давал слушать свои произведения по телефону. Если они были по телефону понятны, то тогда можно считать, что произведение состоялось. Я с этим согласен, потому что до первых опусов рок-музыки нам приходилось пробираться сквозь радиопомехи и шумы. Но сквозь шумы до нас доходила квинтэссенция этой музыки, которую уже было ни убить, ни задушить. Мелодия и текст не должны скрываться за хорошей аппаратурой. Хотя, это не концепция нашего альбома, на нём это получилось достаточно стихийно.
Роккульт: Ходят слухи, что под песню Иероглиф люди медитируют и занимаются духовными практиками. Вы сами как относитесь к восточной мифологии и философии?
Эдмунд Шклярский: Когда-то мне попалась книга Дао дэ Цзин авторства Лао-цзы. Она и стала некоторым фильтром, через который я смотрел и до сих пор смотрю на многое, в том числе и на метод написания песен, как это ни странно. Явление должно окружать со всех сторон, но финальную точку ставит всегда читатель. Я тоже считаю, что, по крайней мере, в тексте необходимо оставить смысл на выбор самого слушателя. Пусть эмоционально ему будет всё понятно, но он называл всё своими словами.
Роккульт: Вы действительно католик, как о вас говорят?
Эдмунд Шклярский: В детстве меня крестили, у меня польские корни, так что вера у нас католическая. Я себе не отказываю в том, чтобы ходить и в костёл, и в церковь православную – эти вещи для меня неразделимы.
Роккульт: Как вы смотрите на противостояние между церковью и рок-музыкой, которое сложилось последние годы?
Эдмунд Шклярский: Не вижу никакого антагонизма. Если бы мы жили во времена инквизиции, то были бы какие-нибудь проблемы серьёзные. Но сегодня я не вижу никакого противоречия. Наше творчество имеет коммунистическое начало и рассматривает человека, преодолевающего какие-то сложности, но не унывающего ни в коей мере.
Роккульт: А что повлияло на ту специфическую атмосферу, которая окружает ваши песни?
Эдмунд Шклярский: Первый альбом мы писали действительно в экстремальных условиях. У нас было всего два дня и несовершенная аппаратура. Чтобы звук получился удобоваримым, нам необходимо было владеть не только акустическими и электрическими гитарами, но и фортепиано. Эти два инструмента, скажем, и облагородили наш звук и внесли какую-то отличительную черту.
Роккульт: Если не считать сборники, то Пикник выпустил 23 альбома. Откуда у вас столько вдохновения?
Эдмунд Шклярский: Ну, я не ожидаю, что сейчас придёт вдохновение. Есть много вещей из услышанного, увиденного, подслушанного и прочего, которые диктует сама жизнь. Если говорить о содержании, то это записывается одна фраза, которая потом обрастает мясом, костями и прочим. И таких зарисовок очень много. Другое дело, что их надо воплотить.
Rock Cult: Как вы относитесь к тому, что в нашей стране появилось новое поколение постпанка, популярного в Европе в 80-х?
Эдмунд Шклярский: Я думаю, что если Лао-Цзы написал книгу, которой сегодня тысяча лет, и она оказывает на меня влияние, то такое непродолжительное время, о котором вы говорите, – это вообще не расстояние. Если человек из этого зерна черпает вдохновение сегодня, то я не вижу в этом ничего удивительного, по крайней мере. Я до сих пор могу отталкиваться от определенного пассажа Джимми Хендрикса и интерпретировать его так, что никто в нем Хендрикса не распознает.
