Творческий путь Дэвида Сильвиана

Дэвид Алан Батт родился 23 февраля 1958 года в английском городе Бекенгем, графство Кент. Родители будущего артиста, по всей видимости, были людьми простыми и далёкими от искусства. Отец — по разным источникам то ли профессиональный крысолов, то ли штукатур. Мать — домохозяйка.

Радиоприёмник, по воспоминаниям Дэвида, в семье имелся, но работал 24 часа… нет, не в сутки. В год. Радости музыки, таким образом, мальчику были недоступны. Застенчивый и тихий ребёнок находил спасение в занятиях рисованием. Пожалуй, как раз в те годы Дэвид научился ценить редкие звуки сами по себе, что окажется важным в его творческой карьере.

В 12 лет у парня появился первый музыкальный инструмент, гитара, он стал пробовать силы в сочинении песен. Во время этих опытов младший брат Стив выстукивал ритм.

К тому времени уже сложилась компания друзей из одной школы — Дэвид и Стив познакомились с выходцем с греческого Кипра Андонисом Михаэлидисом (после переезда в Британию видоизменившим имя на более привычное для местных жителей Энтони). Михаэлидис отлично играл на фаготе, но инструмент у него украли, и тогда молодой человек купил бас-гитару.

Ещё одним школьным приятелем указанных ребят был Ричард Барбьери.

Парни увлеклись творчеством Дэвида Боуи, Roxy Music, New York Dolls. Они стали вместе музицировать, переигрывали песни вышеназванных коллективов и решили, что получается неплохо. Затем они заявились в школу, предварительно накрасив глаза, губы и вообще лицо. Однако школьная публика этакие новшества не оценила, ребят хорошенько поколотили. Но от имиджа они не отказались.

Спустя пару лет Дэвида вовсе выгнали из школы, так что пришлось создавать музыкальную группу вместе с Энтони, Ричардом и братом Стивом. Коллектив назвался Japan, парни собирались в дальнейшем придумать другое «имя», но временная вывеска стала в итоге постоянной.

Japan — одна из самых удивительных команд в истории британского рока, это бесспорный факт. Её недолгая история вобрала в себя завидный творческий путь, невероятную эволюцию и трансформацию музыкального стиля практически до неузнаваемости. И это всего лишь за какие-то несколько лет. Затем — распад на пике формы. Без женщины тут не обошлось.

Но обо всём по порядку. В 1975 году квартет «подрос» до квинтета — по объявлению был найден гитарист Роб Дин. Следующие пару лет ребята сочиняли песни и оттачивали их на концертах, а в 1977-м приняли участие в конкурсе талантов, организованном Hansa Records.

Это тот самый конкурс, на котором изначально победила группа Easy Cure, позже сократившая название до The Cure. Однако их песня Killing an Arab отпугнула боссов лейбла, и главный приз (контракт на запись альбомов) получили Japan. Тогда Дэвид Батт стал Дэвидом Сильвианом, его брат — Стивом Джансеном, а Энтони Михаэлидис — Миком Карном. Барбьери и Дин остались при своих.

Первые два альбома группы очень похожи, ибо песни для них записывались одновременно. Они представляют собой гитарный, в основном, рок, в котором сплелись влияния основных вдохновителей Japan — Roxy Music, T. Rex, New York Dolls. Результат получился не слишком новаторским, но выдержал проверку временем и даже сейчас на удивление интересен. Все композиции, за исключением одного кавера, написаны Сильвианом.

В родной Британии в тот момент группу не оценили. Успех сопутствовал Japan в Нидерландах и, как ни странно, Японии. Некоторую популярность команда обрела в Канаде.

В течение первых лет существования группы её участники носили длинные волосы, злоупотребляли макияжем и носили совершенно невообразимые одежды. Но к 1979 году было решено сменить и звучание, и имидж.

Что касается первого — музыканты увлеклись евродиско, поработали с Джорджио Мородером над внеальбомным синглом Life in Tokyo и выдали более танцевальный альбом, на котором безладовый бас Карна и клавишные Барбьери оказались выведены на первый план. Изменилось и пение Сильвиана — от подростковой хрипловатой припанкованности Дэвид перешёл к более утончённому стилю этакого ленивого аристократа-декадента. Некоторых знакомящихся с Japan такой вокал отпугивает из-за своей излишней манерности. Впрочем, такая перемена была во многом вынужденной по причине перенесённого Дэвидом тонзиллита.

В плане имиджа тоже многое видоизменилось — музыканты постриглись, оделись в более осмысленные и изящные костюмы. Макияж на их лицах стал тоньше и искуснее.

Hansa Records так и не решили, в каком ключе должна звучать группа и отпустили её на волю. Japan обрели приют под крылышком Virgin Records и записали ещё два студийника, яркие, необычные, искусные. Гитарист Роб Дин не вынес изменений в музыке и понижения собственной роли в группе и покинул её в перерывах между записями означенных альбомов.

Последняя из пластинок, Tin Drum, представляет собой неповторимый сплав поп-музыки, восточных мотивов и электронных изысков. Главный хит, Ghosts, является предтечей того, чем Сильвиан будет заниматься сольно. Это песня, основанная на игре звуковых полутонов, с минимумом инструментальной части, рассчитанная на чуткого и вдумчивого слушателя.

Увы, отношения в группе к тому моменту стали уже довольно напряжёнными. Пусть у Дэвида официально на некоторых песнях указаны соавторы из числа коллег по коллективу (впервые за всю историю Japan), на деле же фронтмен держал в своих руках всю полноту власти в студии. Когда же Сильвиан увёл у Мика Карна подружку, судьба Japan была решена. Откатав прощальный тур, музыканты разошлись. Последний концерт состоялся 16 декабря 1982 года в Токио.

По иронии судьбы, посмертный релиз Japan, концертник с вкраплениями студийных инструменталок Oil on Canvas, стал самым успешным для группы.

Резюмируя всё сказанное, можно заключить, что Japan были настоящим бриллиантом британской музыкальной сцены той поры. Атмосферная музыка группы, помноженная на высокое исполнительское мастерство участников, живёт вне времени. В плане внешнего вида, начиная с 1979 года, коллектив можно считать эталоном, который не затмили даже более видные современники, подчас нещадно Japan копировавшие. Например, посмотрите концертное видео Duran Duran — Live at Hammersmith’82. Сначала кажется, будто за клавишами пристроился Дэвид Сильвиан, и, только приглядевшись, опознаёшь-таки Ника Роудса.

Хотя, имидж могли копировать, но это второстепенное. Главное — музыку — перенять вряд ли у кого получится, слишком она уникальна.

Неспроста Ghosts назвал предшественником самостоятельных экспериментов Сильвиана. Тридцать лет назад перед Дэвидом стоял выбор — сделать карьеру поп-звезды, к чему у него были все данные и возможности, или же уйти в свободное, ничем не стеснённое творческое плавание. Сильвиан, популярностью всегда тяготившийся, осознанно выбрал второй путь.

Ничего удивительного в таком решении нет, сам Дэвид признавался, что хоть и испытал влияние Roxy Music, но любимым участником у него являлся рано покинувший группу Брайан Ино, «отец эмбиента» и знаменитый авангардист.

В течение 1980-х Сильвиан выпустил три замечательных альбома — сплав поп-фанка и джаза Brilliant Trees, сочетание эмбиентных композиций и эпических баллад Gone to Earth, полный романтических оркестровок Secrets of the Beehive.

Пусть Дэвид и слывёт отшельником, однако это не мешало создавать ему в разное время творческие союзы с такими людьми, как японский электронщик-авангардист Рюити Сакамото, экс-участник легендарных краут-рокеров Can Хольгер Шукай или не нуждающийся в представлении гитарист Роберт Фрипп. Последний предлагал Сильвиану место вокалиста в инкарнации King Crimson образца 1990-х, но Дэвид отказался. Два великих музыканта, тем не менее, выпустили совместную работу The First Day в 1993 году и откатали тур, задокументированный в концертном альбоме.

Не забывал Дэвид и коллег по группе. В 1987 году он записал вокал для пары песен второго сольника Мика Карна. Спустя пару лет вся четвёрка, записавшая некогда альбом Tin Drum, вновь воссоединилась. Однако Дэвид наложил вето на использование названия Japan и предложил новое — Rain Tree Crow. Это было символичным поступком — по сути, реюнион оказался ещё одним сольным проектом Дэвида, разве что в качестве импровизирующих в студии сессионщиков работали его бывшие коллеги. Альбом Сильвиан доделывал уже единолично, Барбьери, Карн и Джансен бросили это занятие.

Новый век для Дэвида Сильвиана оказался сложным. Как сольный исполнитель, он, после чудесного, наполненного философскими символическими образами Dead Bees on a Cake 1999 года, выпускает странные атональные Blemish (2003) и Manafon (2009). Не у всех поклонников это нашло понимание. Тем не менее, писать хитовые композиции Дэвид отнюдь не разучился. Свидетельством этого является творчество Nine Horses, проекта, сформированного Сильвианом вместе с Бернтом Фридманом и братом Стивом Джансеном. Wonderful World, The Banality of Evil и, конечно же, Money for All — композиции, как это присуще Дэвиду, не содержащие лишней суеты, но богатые внутренней красотой и вполне доступные для широкой публики.