Когда мы начинали, разные стили электронной музыки между собой особо не пересекались. Они были изолированными друг от друга. Сейчас же музыка стала более открытой, что меня очень радует. С другой стороны, из-за такой разноплановости музыкальной сцены начинающим музыкантам стало сложнее завоевывать аудиторию. Но, тем не менее, это толкает вперед, заставляет развиваться, а это очень здорово. Сейчас так много хороших групп и музыкантов. В девяностых выбор был гораздо скуднее.
Большую часть креативной работы мы делаем раздельно. Я бы даже сказал, что мы показываем лучшие результаты, когда каждый из нас индивидуально сфокусирован на своем рабочем инструменте. В любом случае мы рано или поздно собираемся в студии и вместе пробуем разные вещи, собственно преобразовывая наши идеи в музыку. В таком случае иногда идеи развиваются, когда мы вовлечены в смежную деятельность; иногда же мы решаем, что какие-то из треков получатся лучше, если ответственный за музыку человек будет заниматься ими отдельно. Это очень плавучий и интуитивный процесс. Все зависит от того, насколько необходимой и важной является идея каждого из нас.
Название альбома Leaving Babylon (Покидая Вавилон) нельзя считать чистым концептом или тематикой, поскольку скорее это «пусковая фраза», подбивающая к размышлениям. В названии есть свои человеческие воспоминания и есть частичка тайны. Фраза про Вавилон задает тон всему альбому.
Мы не имеем в виду конкретный поход в Вавилон и затем уход из него. Понятное дело, это метафора, отражающая разные аспекты современного мира, нашей истории – нас, музыкантов и вообще всех людей на Земле, эмоциональных и интеллектуальных созданий. В то же время лирика альбома не привязана к «покиданию» Вавилона, как такового. Тексты – это лишь отдельные истории, наблюдения и мечты. Все песни альбома – это словно кучка разных людей, бродящих и скитающихся в одном месте. Только «люди» смотрят на происходящее под разными углами: одни ищут выход, вторые двигаются вперед, а третьи – выискивают повод, чтобы остаться.
Sweet and Salty — это одна из песен на альбоме Skyshaper [2006 года], которой я больше всего горжусь. Особенно из-за басового барабана. Я создал этот звук на легендарной драм-машине TR909, обогатил его различными эффектами и даже звучанием настоящего барабана, чтобы дать ему возможность звучать, как настоящий басовый барабан. (Смеется) Думаю, я заслужил нобелевскую премию за самый лучший басовый барабан.
Слово «skyshaper» может иметь несколько значений. Оно открыто всем желающим для интерпретаций. Для меня оно означает то, что ты создаешь свое собственное небо, воплощая свои мечты в реальность. Что срабатывает не всегда.
Мнение Йоакима о том, что Covenant называют одними из основателей стиля futurepop:
О нет… Мне никогда не нравилось это слово. Если бы я знал, что оно к нам так «прирастет», я бы вместо него сам что-то другое придумал. Мы никогда не думали, что это выльется в новый поджанр. Но да, мы, в общем-то, сами виноваты.
Никто из нас не думал о том, что мы играем в каком-то новом стиле, это не было каким-либо координированным движением. Хотя, оглядываясь в прошлое, я могу сказать, что все-таки это было в своем роде феноменально – Apoptygma Berzerk, Covenant и VNV Nation примерно в одно время выпустили альбомы с похожим звучанием. Это было чистым совпадением.
Конечно, мы знакомы, но мы никогда не договаривались о том, чтобы двинуться в едином направлении. Наверное, причиной стало то, что мы примерно одного возраста, выросли на одной музыке. И мы не немцы.
И Covenant, и Apoptygma вдохновлялись танцевальной музыкой. VNV, правда, поначалу играли в более традиционном стиле. Правда, в таком схожем стиле мы играли всего каких-то пару лет, а потом снова пошли каждый своей дорогой. Сейчас кто-то вряд ли заметит большое сходство между нашими группами. В общем, вышло так, что мы создали монстра. Совершенно случайно.
The World Is Growing Loud — очень особенная песня. Кстати, Эскил написал базовый ритмический рисунок при помощи маленького детского игрушечного барабанчика. Потом мы переписали это, прибегнув к помощи профессионального барабанщика, но результат звучал дерьмово и совсем не работал. Поэтому мы вернулись к первоначальному звуку, созданному при помощи детского барабанчика, и Эскил работал с ним в течение четырех дней, чтобы довести до совершенства. Видишь, всё снова сводится к методу проб и ошибок, и всё для того, чтобы поймать правильный момент. И песня The World Is Growing Loud содержит, возможно, самый печальный текст, который я когда-либо писал. Рабочее название для этой песни звучало как The Death Song — не о смерти какого-то определенного человека, а скорее о смерти Covenant! В прошлом году [2005] бывали моменты, когда я думал, что наша группа перестанет существовать…
Эскил о песне Prime Movers:
Данный трек скорее включает идею о том, что же у нас появилось за долгое время существования; идею о том, что мы, человеческие создания, сами создаем себя. О человеке судят по поступкам, а наши действия определяют, кто мы есть, мы приводим все в движение. В этом смысле мы и есть «движущая сила», или, точнее, «движущие силы».
С самого старта карьеры у Covenant была большая армия фанатов за рубежом по сравнению с родной Швецией. Поэтому группа до сих пор посещает новые и неизведанные ранее страны. На сегодняшний день [2013 год] мы побывали примерно в 40 странах по всему земному шару. Безусловно, есть определенная разница между чилийской или японской публикой в сравнении с той же аудиторией из Германии или Великобритании.
Но поскольку мы с самого начала были классифицированы как группа из «темной сцены», мы по-прежнему остаемся частью этой культуры. Базовые атрибуты и характеристики нашей сцены не отличаются от любой другой сцены в мире. Да, здесь появляются и исчезают определенные тенденции развития, но ничего радикального за последние 15 лет не поменялось.
Что любопытно: мы заметили резкий рост интереса к нам со стороны Латинской Америки или, например, стран Восточной Европы после активной интеграции в виртуальную реальность. Определенно, пиратские и международные веб-форумы активно подсобили нам в бесплатном поиске промоутеров, равно как и навели нас на прекрасные места для выступлений. Возможно, мы стали вообще первой группой «темной сцены», которая провела национальное турне по России, что позволило нам создать прочную и преданную фан-базу в регионах. Вот так наше стремление побывать в отдаленных и эксцентричных местах совместно с развитием онлайн-инфраструктуры «темной сцены» открыло для нас по-настоящему невообразимый мир.
Йоаким о Дэниеле Майере, известном по своим проектам Haujobb, Destroid и Architec и нередко работающем с группой:
Дэниел – настоящий маньяк, в хорошем смысле этого слова. Он буквально излучает музыку. Принимая во внимание количество всех его проектов, он, наверное, выдумывает тысячу музыкальных идей за год, и это как минимум. Поэтому наша задача при написании Leaving Babylon, как, впрочем, и Modern Ruin, была связана с глубоким разбором всех этих сотен звуковых идей, предоставленных гиперпродуктивным мистером Майером. Вступление, трек Leaving Babylon, стало нашим осознанным выбором при подобном разборе. Подобную мелодию невозможно игнорировать, так как она буквально въедается в голову. Неудивительно, что я влюбился в нее, в ее настроение и атмосферу, которая заряжает слушателя с самого начала прослушивания. Второй трек при плотном участии Майера – For Our Time. Он был написан как раз после Modern Ruin. Вот только я не уверен, предназначался ли он вообще для Covenant. С Дэни так всегда, никогда не знаешь ничего наперед.
Для Northern Light (самого популярного альбома группы — прим. ред.) мы получили такую большую промоподдержку и еще больший бюджет, чем кто-либо прежде на этой сцене! Полагаю, только группы с такими громкими именами, как Depeche Mode, получают подобного рода бюджет и промоподдержку, но не группы с нашей сцены. Казалось, всё складывается для большого успеха. У нас было высокобюджетное видео для песни Bullet, у нас были именитые люди, делавшие ремиксы для наших синглов, впечатляющая промокампания и всё остальное. И последнее, но не в последнюю очередь — у нас был альбом, которым мы гордились!
Но всё рухнуло, и сингл Bullet не попал никуда. Многим фанатам даже пришлось столкнуться со сложностями, чтобы найти разные форматы сингла. А всё произошло просто: сменился менеджмент Sony, и им понадобилось сильно сократить свои расходы. И они сказали: «Ну что, у нас есть эта маленькая группка из Швеции, зовущаяся Covenant, и Sony уже потратили на них кучу денег в прошлом году, так что мы их уволим и закроем [филиал Sony, который помогал в раскрутке Covenant] Ка2». Что было глупо, потому что деньги были уже потрачены в любом случае. Таким образом, они просто не допустили, чтобы плоды тяжелой работы и кучи потраченных денег принесли свой урожай. Это было, черт возьми, так глупо! Но, в конце концов, это были не мои деньги.
Сначала мы были абсолютно расстроены и разочарованы. Представь: ты на скачках, и у тебя есть вся необходимая информация от знающих людей, что вот эта конкретная лошадь определенно выиграет забег. У тебя много поставлено и так далее, и ты уверен, что эта лошадь выиграет, потому что действительно абсолютно все указывает на это. И лошадь великолепно идет в забеге, но… но у самой финишной черты эта лошадь пристрелена жокеем!
Вот так это было, и EMI были тем самым жокеем. Sony не только пристрелили лошадь, но также и тех людей, которые много работали для Ка2 и для нашей группы. Конечно, мы были абсолютно разочарованы и расстроены. Но только поначалу, впрочем. Спустя какое-то время я был счастлив, что этот большой коммерческий прорыв и большой мейнстримовый успех не удался.
Йоаким о творческой работе Covenant:
Начинается все с «зацепки», если можно так сказать. Это может быть мелодия, бит, фраза из текста песни или просто какой-то звук – то, что цепляет, привлекает внимание. Это и ложится в основу композиции. Затем мы разрабатываем структуру, играем со звучанием и эффектами, пишем тексты – все эти процессы идут примерно одновременно. Потом уже мы упорно доводим трек до готовности. Иногда на это уходит день, а иногда и несколько месяцев, и в таких случаях материал часто откладывается в долгий ящик, чтобы потом, может быть, к нему вернуться. В общем, никакого четкого плана мы в работе над песнями не придерживаемся. Музыка сама выбирает свой путь, и мы не в силах контролировать ее волю.
