Настоящее его имя было Рождер Кейт Баррет. Псевдоним «Сид» он позаимствовал у знакомого ударника. Именно благодаря ему группа Pink Floyd получила своё название, составленное из имён его любимых блюзменов – Пинка Андерсона и Флойда Каунсила. Еще ему очень нравились Битлы.
Сид написал почти все песни из первого альбома – The Piper At The Gates Of Dawn. Он очень много работал и становился всё популярнее. Но к сожалению, он подсел на ЛСД, что очень испортило его характер. Он пил кофе с ЛСД, кормил свою девушку бисквитами с ЛСД, которые просовывал под дверь – девушка три дня была взаперти. Он даже кормил ЛСД кота. Также он принимал метаквалон (снотворное по типу барбитуратов). Во время концертов он бренчал один аккорд по часу или же вовсе не играл. На одном из шоу он специально расстраивал гитару во время концерта. Аудитория считала его поведение эпатажем, остроумными выходками. А вот члены группы, знавшие о том, что музыкант болен, были в ужасе. Во время совместного турне с Джимми Хендриксом группе пришлось приглашать другого гитариста ему на замену. Так в группу попал Дэвид Гилмор. 26 января 1968 года музыканты впервые поехали на концерт без Сида.
Уотерс вспоминает:
Мы уважали Сида как автора песен, но на концертах он был бесполезен.
Его песни больше не издавались, на записи его не приглашали, на концертах он грустно смотрел на Гилмора. 6 апреля 1968 года группа официально заявила, что Сид Баррет больше не является участником Pink Floyd.
2 марта Уотерс разговаривал с Сидом, предлагая ему остаться композитором, но не выступать на концертах и не участвовать в записях — Сиду это явно удавалось с трудом. Продюсеры группы считали, что без Баррета группа многое потеряет. В итоге, с Pink Floyd стал работать Брайан Моррисон, а бывшие продюсеры группы приглядывали за Барретом. В этот день было окончательно объявлено, что Сид Баретт ушел из Pink Floyd.
Питер Дженнер, продюсер Сида, помог ему записать альбом, оказавшийся коммерчески неуспешным. В процессе записи Сид ломал микрофоны и крушил всё, что попадался ему под руку. Он не был способен даже запомнить партию, и на записи отчетливо слышно, как он переворачивал страницы. Поэтому музыканты записывались по очереди. Джерри Ширли, исполнявший партию ударных на альбоме, вспоминал, что Сид никогда не играл одну и ту же мелодию дважды. Иногда получались действительно волшебные мелодии. Иногда – хаотичные и бессвязные.
Ричард Райт о сессиях Барретта для альбома:
Делать запись Сида было интересно, но крайне сложно. Дэйв [Гилмор] и Роджер сделали первый альбом, я и Дэйв — второй. Но к тому времени это была просто попытка помочь Сиду, мы старались сделать [для него] всё что было в наших силах, вместо того, чтобы беспокоиться о лучшем гитарном звуке. Забудьте об этом! Мы приходили в студию и просто пытались заставить его петь.
Со временем он переехал в квартиру Сторма Торгесона. К этому моменту его психическое состояние уже трудно было назвать стабильным. В этой квартире многие принимали различные препараты, так что на фоне остальных его обитателей Сид не выглядел таким уж диким, пока не избил свою подругу Линдси мандолиной по голове (к счастью, его вовремя оттащили). Иногда он ходил в гости к своим друзьям, которые тоже употребляли наркотики, причём он мог появиться среди ночи, измазанный грязью, и испытывая панические атаки.
И в довершение всех несчастий Сида, к нему постоянно ломились фанатки. Он грустил, а иногда истерически смеялся. У него часто менялось настроение. К нему часто приходили журналисты, и во время интервью он смотрел в потолок, его глючило, и на вопросы журналистов он отвечал как правило одним словом, не особо понимая, о чём его спрашивали.
В 1994 году группа выпустила альбом The Divison Bell. Песня из этого альбома, Poles Apart, была посвящена Сиду и Роджеру – тем, кто потерял «свет в глазах»…
Did you know... it was all going to go so wrong for you
And did you see it was all going to be so right for me
Why did we tell you then
You were always the golden boy then
And that you’d never lose that light in your eyes.