Современная культура стоит на пороге чего-то нового, которое никак не наступит, потому что будущее иссякло. No future. А созданием будущего, делом жизни артистов конца 1980-х – начала 1990-х, никто не занимается. Заметна тенденция среди новых представителей культуры говорить: «Я не знаю, что со мной будет в будущем» (The Hatters, Александр Гудков, Иван Ургант, Монеточка). Браться за будущее — большая ответственность. Нашей культуре не хватает яркой, сильной личности, которая взвалила бы себе на плечи эту задачу. Сейчас мы только ворошим прошлое, только начинаем в себе разбираться.
Сергей Курёхин, музыкант-авангардист, создатель коллектива Поп-механика, важное звено многих сатирических передач рубежа 1980-х годов, всегда знал, что будет дальше, иначе бы не был так уверен в своих действиях. Он целенаправленно шёл к конкретно поставленной задаче: изменить культуру, перевернуть ее с ног на голову. Основной метод Курёхина — манипуляция сознанием людей. Как он осуществлял то, что хотел, до конца не понятно. В нем была какая-то магия. Его улыбка обезоруживала, а идеи и мысли обескураживали. Но его слушали. Слушались!
Новаторство Курёхина заключается в демонстрации давно принятых музыкальных норм в другом свете: в сочетании джаза, классики и эстрады, в постоянном конфликте (а иногда — в дуэте) партий музыкальных инструментов, их самостоятельность и многогранность. Пронзителен, конечно, дуэт Сергея Курёхина на рояле и Сергея Летова на саксофоне: быстрая, волнующая игра Курёхина и скрипучее, причмокивающее исполнения Летова. Другие примеры – волшебное трио синтезатора, гитар и скрипок, объединенное в одну пьесу (именно так назывались произведения Курёхина); эстрадный голос Марины Капуро с отрывистым синтезатором, тягучей скрипкой и ритмичной трубой в Воробьиной оратории и оперный голос Ольги Кондиной со спокойными струнными и яркими духовыми инструментами в Господине Оформителе.
Его концерты — это перформансы, а перформансы всегда направлены на что-то. В данном случае – на рефлексию и веселье аудитории. Весь эпатаж подкреплялся высочайшим мастерством и невероятной харизмой музыканта. Вдумайтесь: только у этого человека на одной сцене могли оказаться животные из городского зоопарка, звёзды джаза и рок-н-ролла и несколько военных оркестров. Он не мелочился! А его скорость игры на клавишах (рояль, синтезатор — он любил, чтобы было громко) была крайне высокая, и он не сбивался (абсолютный слух!), мог играть сразу на нескольких инструментах (можно себе представить, как он придирался к каждому помещению, где они играли). И дирижировал он своим оркестром не двумя руками, а всем телом: например, если он подпрыгнул левой ногой вверх – значит, надо играть Шостаковича, правой ногой – джаз или би-боп.
Фото - s-kuryokhin.kroogi.com →
Курёхинской иронии ещё никто не дал конкретного значения. А оно было немалым! Реагирует на культуру современности и телевидение — лидер аудиторного интереса: большую часть свободного времени среднестатистический человек проводит перед экраном. Раньше болезненным вопросом для телевизионщиков был не столько экономический (как сейчас), сколько идеологический. Это, однако, не отменяет прессинг и цензуру на ТВ. Как оказалось, и идеологическое давление, и экономическое — это огромный стресс не только для производителей контента, но и для аудитории. Об этом свидетельствует агрессия с обеих сторон. Курёхин это чувствовал и снимал напряженность при помощи иронии, отчасти построенной на манипуляции. Его высказывания вызывали недоумение, которое после рефлексии перерастало во всеобщее веселье. И вроде бы всё не так мрачно в мире. Конкретно он «снял» вопрос о Ленине (программа «Пятое колесо» в формате мокьюментари про то, что Ленин – гриб) и о конечной идентичности (соединение двух сущностей: «истинный-ложный», «плохой-хороший», «умный-глупый»), когда люди не знали, как их решить. Об этом свойстве иронии свидетельствуют и темы для телевизионных программ, которые почти принял Константин Эрнст («Рок и КГБ: любовь с первого взгляда», «Хасиды и зарождение мирового джаза», «Терроризм и джазовый мейнстрим»), но которые не были реализованы в связи со смертью Сергея. Сейчас Курёхин смог бы, как минимум, разнообразить наше российское телевидение своими неожиданными интервью, своими мокьюментари и, возможно, стал бы автором нескольких программ или просто выступал в эфирной записи.
Что самое главное – он бы собирал руководителей художественных институций (Московского клуба авангардистов, или КлАва, например, Московского Института Технологий Искусства, Клуба друзей Маяковского и т.д.). Не говоря уже о том, что Поп-механика объединяла музыкантов известных сейчас коллективов (Кино, Аквариум, Странные игры, АукцЫон, Гражданская оборона) и артистов (Сергей Летов, Сергей Африка Бугаев). Это важно, потому что русская культура – это культура бесед, как говорил Д. С. Лихачев: многие вопросы искусства следует решать совместно.
Фото - Александр Забрин →
Вспомнить о Сергее Курёхине – это то, что нам сейчас необходимо. Всё возможно, инициатива не наказуема, оригинальность приветствуется. Всё, что угодно, лишь бы расшевелить этих усталых людей, которые вечно в работе или вечно в смартфоне, в тусовках, развлечениях, тех, кто ведет рутинный, праздный и неподвижный образ жизни!
