Репортаж | Фестиваль MAXIDROM в Москве | Открытие Арена | 19.06.2016

Как неоднократно заявляли организаторы, их целью было создание полноценного городского мероприятия, в котором смогли бы принять участие все желающие. Бесплатные сцены – танцевальная и ВКонтакте – показали все разнообразие российской и зарубежной музыки, от Animal ДжаZ и Therr Maitz до Тимо Мааса. На прилегающей к стадиону территории проводились парад прокачанных автомобилей, ярмарка, мастер-классы и многое другое.

Развлечений с лихвой хватило на весь день, но все же главное действо разворачивалось внутри Арены, где перед публикой предстали четверо таких разных и по-своему прекрасных музыкантов – мрачные IAMX, Вадим Самойлов с ностальгической программой Агаты Кристи, лиричные Editors и огненные Rammstein.

Буквально накануне фестиваля стало известно, что запланированное шоу Crazy Town не состоится. По слухам, группа внезапно распалась. Ну, или попросту отказалась от выступления по лишь им известным причинам. Занять их место в программе мероприятия любезно согласился Лирой Торнхилл, известный в первую очередь как бывший клавишник The Prodigy. Музыкант разогрел публику ремиксами на песни The Police, Red Hot Chili Peppers, The White Stripes и Foo Fighters. Зрители получили хорошую возможность подвигаться и размяться перед длительным ожиданием главных героев вечера. А Торнхилл переместился на танцевальную сцену, где позднее отыграл еще один сет.

Небольшие однодневные фестивали имеют свою специфику, которая заключается в акцентировании всеобщего внимания на хедлайнере и зачастую, к сожалению, не самому лучшему отношению к остальным участникам. Хотя 19 июня в стенах стадиона Открытие Арена присутствовали поклонники творчества IAMX, Editors и Вадима Самойлова (или Агаты Кристи в целом), большинство собравшихся все-таки пришли ради Rammstein и, по всей видимости, воспринимали остальных музыкантов как затянувшийся и не самый интересный разогрев. Тем не менее, все команды представили свои программы в лучшем виде. А теперь подробнее о каждой из них.

Вскоре после завершения сета Торнхилла на сцене появились мрачные IAMX. Если вы являетесь любителем данного проекта, то наверняка посетили их декабрьский концерт в Yotaspace. Не стоит и говорить о том, что сольные выступления всегда отличаются от фестивальных. И в этом случае разница была особо заметна.

Отказавшись от клубного светового шоу, музыканты оставили по сути лишь видеоряд. Казалось, Крис и компания «вышли из сумрака», дабы не контрастировать с остальным лайнапом. При этом они не изменили себе, сохранив привычные мрачные одеяния и общую атмосферу выступления. Даже аранжировки песен стали менее надрывные и более спокойные. Такое упрощение шоу не является минусом, это скорее вынужденная мера.

Под конец шоу Крис и его коллеги напомнили себе и зрителям о своей соблазнительной эстетике. Корнер скидывает с себя куртку, обнажая скрытую оригинальность своего одеяния. Сэмми и Жанин в провокационных полупрозрачных кружевных комбинезонах демонстрируют не менее провокационные танцы. Загадочный барабанщик Джон на заднем плане сливается со своей установкой, периодически становясь похожим на кузена Итта из Семейки Адамс.

По сравнению с декабрьским, сет-лист претерпел незначительные изменения. Сократилось само количество песен и добавилась не звучавшая в прошлый раз Northern Star. Выступления IAMX всегда направлены «наружу», в сторону публики. Музыканты с удовольствием делятся своей любовью со зрителями. Не секрет, что Крису очень важен контакт с залом. Он всегда сетует на невозможность дотронуться до своих поклонников, слиться с ними воедино. Если помните, в Yotaspace после такого заявления он все же смело прыгнул в толпу, решившись на акт особой близости с ней. На стадионе осуществить подобное было бы невозможно. Тем более, что непосредственно бьютиз, готовых принять Криса в свои объятия, в зале было, пожалуй, недостаточно. Выпустив немного тьмы на свободу, IAMX удалились со сцены, поблагодарив публику. Корнер уходит, победно взмахнув бутылкой вина.

Пообщаться со зрителями выходят ведущие радио Maximum Константин Михайлов и Адам Джеймс. Они приветствуют собравшихся, рассказывают о скором юбилее станции. Михайлов делится воспоминаниями и курьезными случаями, связанными со следующим артистом, готовящимся к выступлению, — Вадимом Самойловым.

Народу в зале стало несколько больше. Аудитория пришла вспомнить свои юные годы, ведь Самойлов подготовил по-настоящему ностальгическую программу, состоящую из классических хитов Агаты Кристи, знакомых и любимых многими с детства. Признайтесь себе – даже если вы никогда не являлись ярым поклонником творчества группы, наверняка вам хорошо известны песни вроде Сказочной Тайги или Черной Луны. Более того, вы даже наверняка вспомните их тексты и подпоете. Собственно на это, надо полагать, и было рассчитано.

Едва оказавшись на сцене, Вадим Рудольфович заявил, что сегодняшнее выступление посвящено «юности, памяти и прекрасной группе Агата Кристи». Несмотря на разгоревшийся недавно скандал из-за судебного иска к музыканту со стороны его брата Глеба, желающего запретить Вадиму исполнять песни их совместной группы, на Максидроме со сцены звучали именно они. Хотя технически старший Самойлов практически и не пел – большую часть концерта солировала публика, для удобства которой на экранах транслировались слова. Завершая шоу, музыкант поблагодарил Глеба и всех, с кем когда-то создал Агату Кристи, призвав всех быть «внимательнее друг к другу». После таких слов заключительная песня Никогда прозвучала особенно символично.

Сдержанность и эстетика. Этими двумя словами можно описать шоу Editors. Их сдержанность проявлялась и в поведении на сцене, и в организации самого выступления. Группа, в отличие от всех остальных, отказалась от видеоряда вообще. Могло сложиться впечатление, что Editors слишком обычные, но это лишь видимость, внешняя оболочка.

Тон выступлению задал вокалист коллектива Том Смит. Говорят, между гениальностью и безумием грань очень тонка, и вот живое тому доказательство. Заламывания рук, манерное поджатие ноги во время игры за роялем, живая мимика – все это кажется немного сумасшедшим, но в то же время столь манящим и притягательным. А самое главное – это волшебный голос Тома, создаваемая им магия, приправленная легкой светлой грустью. Как по заказу, во время сета начинает садиться солнце, и его лучи пробиваются сквозь перекрытия стадиона, делая атмосферу еще более чарующей.

За внешней простотой кроется нечто большее. Шоу, кажущееся чуть ли не заурядным, на деле таит в себе множество продуманных мелочей, которые переводят его на духовный уровень. Возможно, и симметрия, возникшая во время исполнения песни Forgiveness, неслучайна. Сидящий за роялем Том оказывается лицом к лицу с клавишником Эллиоттом Уиллиамсом, который берет на себя бэк-вокал.

Если выступления IAMX ориентированы на публику, то Editors концентрируют свою энергетику внутри себя. Нельзя не заметить, что Том получает огромное удовольствие от исполнения своих песен, однако он не спешит делиться этим чувством с залом. Он не клянется зрителям в любви и не стремится приблизиться к ним: ему хорошо там, где он есть. Все разговоры с аудиторией сводятся к сухим благодарностям. Но в этом есть свой плюс – отсутствие прямого контакта дает простор для воображения, расширяет границы восприятия шоу.

Уходя со сцены, мистер Смит желает приятного вечера в компании Rammstein. К большому сожалению, шоу Editors осталось еще более неоцененным, чем выступление IAMX в начале фестиваля. Об этом говорит и реакция публики во время мероприятия, и последующий отклик в социальных сетях. Остается надеяться, что в скором времени коллектив посетит столицу с сольным концертом и сыграет лишь для тех, кто готов разделить с ними эти таинственные сдержанность и эстетику.

Единственной группой, которая не вышла к зрителям вовремя, стали герои дня Rammstein. Но им же все простительно. Да и для их легендарного фаер-шоу стоило дождаться захода солнца, которое почему-то не спешило покинуть небосклон. И вот наконец пошел обратный отсчет. Всего минута и – нет, не Новый год, хотя, судя по реакции зрителей, похоже на то. Да и горящая всеми огнями сцена – чем не новогодняя елка? Рождество в этом году явно пришло слишком рано.

Занавес падает, звучат первые залпы, публика начинает сходить с ума. К выходу немцев зал, конечно, уже забит под завязку. Стоит только заиграть начальным аккордам новой песни Ramm 4, как становится понятно, что реакция публики впервые за весь день стала массовой. Действительно, как уже было сказано, именно хэдлайнер фестиваля собирает публику. Rammstein очень ждали, целых четыре года. Герои школьных лет многих нынешних молодых людей в mid-twenties, песни, которые все когда-то учили по кустарным транскрипциям, сама возможность опять стать практически беззаботными детьми, которые любят все яркое и громкое.

С первой же песни, представленной впервые на недавних фестивалях, зрители полностью погружаются в мир Rammstein. Все так же эксцентричный Тилль выкрикивает со сцены названия всех самых известных композиций группы, оглашая почти «весь список» и непрозрачно намекая на последующий сет-лист. Публика как будто оказывается в самой большой в мире Комнате Страха, только вместо монстров и уродцев внезапно появляется огонь. Много огня. Очень много огня.

Rammstein кидают в зал хиты один за другим и в прямом смысле слова зажигают. Пламя вырывается отовсюду – то из самого Тилля, то из зала, то со сцены, то из масок музыкантов. Жар, наверно, почувствовали и самые последние ряды трибун. Надо отметить, что с технической точки зрения шоу продумано до мелочей. Взять хотя бы микрофонные стойки на пружинах – даже если случайно задеть, они не упадут и не причинят неудобства музыкантам.

Группа не ограничивается лишь яркими спецэффектами, разворачивая на сцене настоящее действо. Во время исполнения песни Weh герр Линдеманн тащит Лоренца за собой на поводке, как животное, и заставляет лечь в ванну, на которую затем выливает бидон с искрами. Музыкант проходит своего рода крещение огнем и выходит уже не арестантской оранжевой робе, но в сверкающем одеянии.

Кстати, о костюмах. Сам Тилль несколько раз меняет одежду, хотя основные ее элементы остаются неизменными. Так, на сцену он выходит в сюртуке и цилиндре, передавая таким образом привет своему соотечественнику Деро. Вскоре от обоих элементов он отказывается и остается в жилете с подтяжками и штанах, которые ко всему прочему играют важную роль – к ним крепятся и крылья, на которых Линдеманн взлетает во время Engel, и жилет «смертника».

Паясничанье вокалиста воспринимается зрителями на ура. Каждый жест и каждый залп становятся своего рода призывом к действию, заставляя публику кричать и сходить с ума все больше. В толпе, к слову, появляется ответный огонь, запускаемый поклонниками, этакий маячок. И тут же Тилль обнажает свое горящее сердце, прямо как Данко, ведущий за собой людей. Надо полагать, и фанаты Rammstein с радостью пойдут за своим предводителем хоть на край свет. Истинные эмоции музыкантов укромно спрятаны за техничностью и буйством света, но ответная реакция зрителей на происходящее перед их глазами успешно отдувается за всех.

Закончив играть последнюю (казалось бы) Engel, музыканты преклонили колени перед публикой и поблагодарили за теплый прием. Но шоу не было бы полным без Moskau. И Rammstein возвращаются, чтобы напоследок в знак особой приязни подарить зрителям песню про родной город.

Так завершается один из самых долгожданных фестивалей этого лета. А еще несколько дней после него во всех соцсетях глаз будет натыкаться на заветное слово Rammstein. Московская публика надолго запомнит этот день. Присутствовавшие все-таки получили представление обо всех коллективах, отметившихся в лайнапе, и сделали для себя выводы на будущее. Возможно, сейчас кто-то уже смотрит расписание туров одной из групп и строит планы. Хочется верить, что не Rammstein единым, но практика показывает скорее обратное.