Фотоотчет | The Wytches в Москве | Шаги | 19.05.2017

Шоу The Wytches оставляет трансвременное и даже транспространственное впечатление. Если бы не мелькающие над толпой разномастные дисплеи (а в самом пекле перед сценой не видно и этих примет XXI века), было бы совсем сложно удержать в трясущейся под оглушительный гаражный рок голове, что ты все еще в современном московском клубе и что на дворе эпоха доминирующего сэмплирования и глянцевого звука. Твое сознание убегает куда-то в английский андерграунд времен, которые не застали ни зрители, ни сами музыканты. Но кто же не знает ностальгических сказаний о былой эпохе, когда все твои любимые музыканты играли на расстоянии вытянутой руки, залы были маленькими, а энергия – огромной? В такой миф нас и проводили The Wytches. За историческую точность никто не ручается (и дело-то вовсе не в реконструкции), но некий редкий экспириенс зрители точно познали.

Дистанция между музыкантами и поклонниками, в лучших андерграундных традициях, совершенно отсутствует. Перед концертом Кристиан Белл и компания спокойно вписываются в курящую и болтающую толпу у входа. Кое-кто решается попросить автограф или совместный кадр, но столпотворения и истерики, несмотря на людность крыльца Шагов, не происходит. Все очень чинно и мирно, музыканты с улыбкой общаются с поклонниками, да и выглядят они очень просто – настолько просто, что какой-то паренек, пропустивший импровизированную автограф-сессию и на радостях, видимо, слегка забывшийся, направляется к совершенно другой компании ребят того же возраста и стиля. «Чувак, ты не к тем подошел! – смеется другой юноша, на чьей футболке красуется нарисованный чем-то флуоресцентным крупный логотип The Wytches и много-много таких же пестрых надписей и картинок поменьше; причем все это настолько гармонично, что его DIY-наряд мог бы сойти за официальный мерч. – Давай я тебе распишусь!»

На самом концерте все это спокойствие, конечно же, испаряется, но сцена и зал по-прежнему едины. Фанаты поминутно вылезают к музыкантам, танцуют среди них и счастливо ныряют обратно в толпу. От The Wytches – ни единого вольного или невольного взгляда или движения в сторону наглецов. Ведь все идет именно так, как надо. Пол дрожит от шумной психоделики так сильно, что щекочет ноги, пот льется рекой, ряды у самой сцены превратились в жернова (но интеллигентные, надо сказать, жернова: толпа помогает соседям не растерять в молотилке свои рюкзаки и куртки и дружелюбно помогает тем, кого унесло чересчур далеко). Белл порой лишь загадочно ухмыляется за своей растрепавшейся кудрявой шевелюрой и продолжает играть.

Перед анкором на сцене и вовсе чуть не начинается отдельная вечеринка – настолько много мокрых и счастливых фанатов залезают на сцену, чтобы уйти с концерта с памятной закорючкой или хотя бы просто сказать музыкантам пару слов и поблагодарить за отличное выступление. И снова никакой идолопоклоннической паники: все эти ребята на сцене и рядом с ней знают, куда стоит направлять необузданную энергию, и делают это от души. А вне мрачной и агрессивной музыки The Wytches и их зрители оказываются милейшими людьми абсолютно без связанных с рок-стереотипами заскоков.