Примерно год назад с одной из самых шумных и яростных отечественных команд Glintshake произошла удивительная метаморфоза. И заключалась она не только в переименовании в ГШ, а прежде всего в кардинальном изменении музыкального вектора.
Группа чуть поумерила гаражную ярость, перестав ориентироваться на американскую альтернативу 90-х, а главное — запела на русском. Шаг достаточно неожиданный и смелый, учитывая на какие только дифирамбы не скупилась критика после первых концертов Glintshake и релиза дебютного Eyebones, называя их, а в частности фронтмена Катю Шилоносову, ни много ни мало «символом Эпохи Возрождения русского гаражного рока».
Судя по всему, революция зрела давно: в октябре 2015 на страницах издания FURFUR лидер коллектива — гитарист Евгений Горбунов — заявил о начале переворота в творчестве группы, тогда же вышел и первый сингл Без пятнадцати. Затем вышел еще один – Тени, и уже в феврале 2016 года ГШ представила полноценную русскоязычную программу в столичном ЦДХ, которая практически без изменений составила основу их текущего концертного репертуара и второго альбома с нетривиальным названием ОЭЩ МАГЗИУ.
Уже двенадцатиминутный бессловесный монотонный трек Скульптура, открывающий альбом, вовсю демонстрирует случившееся перерождение. Звучит это как гибрид Velvet Underground и Звуков Му с относительно спокойным и сменившим пол Мамоновым. Далее следуют треки покороче, поритмичнее и со словами, кроме разве что «Руки – это бывшие ноги», по схожему образцу и с повторяющимся рефреном, вынесенным в заглавие. ГШ действительно создали новый музыкальный язык, ни на кого из современников не похожий, в меру авангардный и мелодичный. Из уместных аналогий в голову приходят упомянутые уже Звуки МУ, Вежливый Отказ и АукцЫон в силу абсурдизма последних и все той же авангардности.
Прежнее гаражное «мясо» проявляется лишь в паре треков Мой новый стиль и Без пятнадцати, одних из самых сильных на альбоме, на мой скромный взгляд. Но звучит все это очень цельно, гармонично, некоторые песни (как Мой новый стиль и Получеловек) моментально врезаются в память и ставятся на репит. Что же касается текстов, то это, конечно, не русский рок с его «древнерусской тоской» и не женская ода одиночеству и прочим страданиям, свойственная многим нашим девушкам с гитарой. Слова здесь зачастую выполняют роль мазков, а точнее штрихов и линий, при создании монументальных конструктивистcких музыкальных полотен, как это отображено на обложке. Безусловно, это не бессмысленный набор символов: такие композиции, как Убожество и др., весьма неглупы и ироничны, но воспринимается весь альбом именно как такой вот манифест нового искусства. Ну, а катина задорная вокальная манера, напоминающая раннюю Агузарову, прекрасно подходит для подобного рода декламации.
В общем, ГШ с лихвой оправдали возложенные на них ожидания и выдали один из самых интересных и оригинальных русскоязычных релизов года. Вот такой вот «новый стиль».